— Погоди! — выдохнул водник. — Так этот твой кшерианец… он что, по всем зеркалам академии ходит? Следит за всеми нами?

Настала моя очередь удивляться.

— Мм-м… а ты только сейчас это понял?

Дорс шумно вздохнул и мученически поднял глаза к потолку.

— Гхарн!

Это, как я поняла, означало «да». И хотя момент был в целом очень нервным, я не могла не улыбнуться.

— Кракозябр мой друг и при этом с большим уважением относится к частной жизни, — попыталась успокоить я. — Если он о чем и рассказывает, то лишь о том, что касается непосредственно меня. В остальном Зяба ужасный молчун. А ему самому ваши тайны, как понимаешь, не очень-то нужны. Он просто развлекается.

Парень не поверил, зло сощурил зеленые глазищи. Я же улыбнулась шире, сказала:

— Дорс, не парься. — И повторила: — Если Зяба и знает пару твоих грязных секретиков, то мне о них ничего не известно.

— А ты уверена, что этот кшерианец только с тобой общается? Уверена, что он не стучит кому-то из преподов, например?

Я внутренне вздрогнула, но маску беспечности на лице удержала. И уверенно кивнула, поставив мысленную зарубку — поймать и допросить, блин!

А в следующий миг отражение дрогнуло, и пред нашими очами возникла этакая помесь гиены с крокодилом. После чего в тишине зала, примыкающего к башне факультета Огня, прозвучало:

— Сарин у себя. И он… — Зяба нервно сглотнул и не менее нервно закончил: — Он повесился.

Комната короля водников от покоев нашего, огненного величества, отличалась не сильно. В сущности — та же роскошь, только в текстиле не алые, а синие цвета преобладали. А вот диван, на который меня усадили, был обит белым материалом, чем-то напоминающим замшу.

Сам Дорс уселся в одно из кресел, предварительно выставив на стол конфеты, бокалы и графин с соком. Увидев угощение, я вопросительно изогнула бровь.

— Что? — не понял блондин.

— Так запрещено же.

— Что запрещено?

— Еду в комнатах держать, — сказала я, а потом сообразила… — Или этот запрет реально только нашей общаги коснулся?

Водник пожал плечами, а мне вдруг еще один момент вспомнился. Дорс про зелье, презентованное Глуном, знал — ему Кракозябр в свое время сообщил. А Каст? Рыжий в курсе или как?

— Ты Касту про напиток Жизни рассказывал? — спросила я у водника.

Тот отрицательно качнул головой и пояснил:

— Кшерианец запретил распространяться. А что?

— Ничего, — пробормотала я, понимая: вопрос любопытный, но он терпит.

Дорс тем временем галантно наполнил бокалы соком. Один подал мне. И конфеты подвинул и улыбнулся печально. Я же глотнула сока, сунула в рот конфету и перевела взгляд на большое зеркало, которое висело справа от нас.

Мы свинтили в башню факультета Воды сразу же, как узнали о самоубийстве Сарина. Просто пройти в общагу Огня и сунуть нос в расследование возможности не было, а знать подробности хотелось. Для этого нам требовалось закрытое помещение с зеркалом — и вот мы здесь. В берлоге Дорса.

— Как думаешь, кшерианец скоро появится? — спросил водник.

Я пожала плечами — кто ж его знает.

— Вероятно, он слушает, — сообщила я. — Вероятно, там что-то интересное.

Зяба, который отлично знал, куда мы отправились, проявляться не торопился. Это стало поводом раз двадцать обвести взглядом обиталище Дорса, пару раз восхититься этой роскошью и аккуратизмом водника — никаких носков по углам, на письменном столе идеальный порядок, постель заправлена, и все в таком духе.

Но взор все равно постоянно возвращался к зеркалу. И наконец я дождалась! Картинка, которую отображало зеркало, изменилась — нас-таки посетил Кракозябр. И сразу с места в карьер прыгнул.

— Говорят — самоубийство, — сообщил мой чешуйчатый друг. — Говорят, катализатором послужил алкоголь. Там несколько пустых бутылок обнаружилось, есть основания полагать, что Сарин был крепко пьян.

— Пьян? С самого утра? — искренне изумился Дорс. При появлении Зябы он отставил бокал и, подскочив, в два счета оказался у зеркала.

Ну, и я тоже подошла.

— Думаю, не с утра, — ответил призрак. — Думаю, еще с вечера.

У меня тоже было о чем спросить:

— Зяб, а ты не знал, что Сарин напился?

— А откуда мне знать? — спросил в свою очередь монстр. — Я за ним не следил.

Повисла пауза. Кое-кто из нас явно хотел уточнить про слежку, но момент был неподходящим.

— Что еще? Что-то необычное? Что-то… — Дорс замолчал.

Я тоже молчала, прекрасно понимая ход мыслей «синего». Самоубийство в момент расследования убийства — это, мягко говоря, странно.

И Зяба наши догадки подтвердил.

— Там сейчас обыск. Нашли тайник.

— И что в тайнике? — спросил Дорс.

— Две мобильные ловушки. Но не на высшей магии, а на огненной. Но суть, как понимаете, не в начинке.

— Гхарн, — процедил водник тихо.

— Угу, — ответил Зяба.

— А кто обнаружил тайник? — уточнила я.

Зяба помрачнел, а потом признался:

— Лорд Глун.

В комнате короля факультета Воды опять очень тихо стало. И пусть Зяба с Дорсом не знали того, что было известно мне, мыслили мы, безусловно, в одном и том же направлении.

— Но комиссия подвоха не видит? — вновь подал голос «синий».

— Основная версия — самоубийство, — повторил Зяба. — Ну а в том, что касается Глуна… Труп очень свежий, умер Сарин около часа назад. У Глуна на это время алиби — он сперва в преподавательской столовой был, потом на лекции. Да и следов борьбы там нет. В общем, ничего, что могло бы подвести к мысли об убийстве.

Я невольно вздрогнула. Просто вспомнила вдруг, что сейчас как раз лекция Глуна. И пусть сам куратор убежал в башню Огня, но я как бы прогуливаю.

— Они предполагают, что причиной самоубийства стало чувство вины, — добил Зяба. — Сами понимаете, какой вывод из обнаружения ловушек сделан.

Мы понимали. Раз у Сарина две ловушки в тайнике, то третья, более мощная, но относящаяся к такому же типу, тоже ему принадлежала. То есть это он ее подложил. И он же виноват в произошедшем. Плевать, с кем и по каким причинам хотел разделаться Сарин, но в результате пострадали невинные, причем студенты. Чем не повод для чувства вины и пьянки?

Из раздумий вырвал голос все того же Зябы.

— Ого! — воскликнул призрак, таращась куда-то за наши спины.

Мы с Дорсом очень слаженно и резко развернулись, чтобы увидеть шагнувшего из ниоткуда Каста. И остаток вспышки от телепорта заодно.

— Ты спятил? — выдохнул Дорс после паузы. — У вас в башне пять магов из Совета, а ты телепортацию применяешь.

— Шесть, — скривившись, поправил рыжий. — Глун тоже в Совете состоит.

— Так, ну если прыщ тут, то я, пожалуй, вернусь в башню. Вдруг там что-то интересное случится, а мы и не узнаем, — заявил Кракозябр.

— Как ты меня назвал?! — тут же взвился рыжий и даже рванул к зеркалу, но… — Гхарн! Гхарнов призрак!

Да-да, монстр смылся раньше. И даже оскорблений в свой адрес не услышал.

А потом король факультета Огня споткнулся и резко нахмурился. На его лице отразилось этакое шоковое осознание, и в наступившей тишине прозвучало:

— Погодите. Этот кшерианец, он что? Он за всеми нами следит?

Момент по-прежнему был неподходящим, но я не выдержала и улыбнулась. Вау, еще один тормоз! Может, это побочный эффект от ношения короны?

— Что смешного? — тут же озлобился Каст.

Я же махнула рукой и встречный вопрос задала:

— Где Лерра?

Пижон скривился и поджал губы. Тут же развернулся, шагнул к столу, схватил бокал с соком и выпил. И только после этого признался:

— Лерра в моей комнате. В уверенности, будто я отошел по… — Пижон бросил взгляд на меня и не договорил. Ну в общем-то, и без слов понятно, что якобы по нужде уединился.

— То есть ты сбежал от телохранительницы? — усмехнулся Дорс.

— Как видишь.

Мы с блондином переглянулись и честно попытались не заржать. Не знаю, как водник, а лично я очень хорошо себе эту картину представила. Лерра, когда обнаружит пропажу, точно в бешенстве будет. Но Каста как-то… вот ни капли не жалко.